Об ограничениях, налагаемых на медицинских работников Федеральным законом от 21 ноября 2011 г. «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»

21.11.2012

Статья 74 Федерального закона «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации» (далее – Закон), положения которой устанавливают ряд ограничений в отношении медицинских и фармацевтических работников при осуществлении взаимодействия с фармпроизводителями, вызвала большой интерес, в связи с чем требует определенного уточнения предложенного нормирования правоотношений. В целом предлагаемые ограничения имеют достаточно обоснованный характер для целей обеспечения охраны здоровья граждан в нашей стране. Они не выражены в императивной форме абсолютных запретов, поскольку содержат разумные исключения, которые учитывают специфику регулируемых общественных отношений, а также необходимость взаимодействия лиц, занятых в медицинской и фармацевтической сферах. Между тем с точки зрения будущего правоприменения установленных законодательных новелл они не могут быть признаны в полной мере безупречными.

Прежде всего, законодатель в части 1 ст. 74 Закона широко обозначил субъектов, в отношении которых установлены ограничения. Помимо руководителей медицинских организаций, указаны медицинские работники вообще. В этой связи следует понимать, что категории медицинских работников могут быть разными, и их можно классифицировать по многим направлениям их профессиональной занятости. Если исходить из классификации медицинских работников на квалификационные группы должностей (в соответствии с Приказом Минздравсоцразвития России от 6 августа 2007 г.), то не всех их можно признать таковыми в силу данного в Законе определения. В соответствии с пп. 13 ст. 2 Закона медицинский работник – это физическое лицо, которое имеет медицинское или иное образование, работает в медицинской организации и в трудовые (должностные) обязанности которого входит осуществление медицинской деятельности, либо физическое лицо, которое является индивидуальным предпринимателем, непосредственно осуществляющим медицинскую деятельность.
Ключевым в рассматриваемом определении выступает элемент «осуществление медицинской деятельности», под которой понимается профессиональная деятельность по оказанию медицинской помощи, проведению медицинских экспертиз, медицинских осмотров и медицинских освидетельствований, санитарно-противоэпидемических (профилактических) мероприятий и профессиональная деятельность, связанная с трансплантацией (пересадкой) органов и (или) тканей, обращением донорской крови и (или) ее компонентов в медицинских целях (пп. 14 ст. 2 Закона).

Таким образом, фактически за границами действия ограничений, установленных ст. 74 Закона де-факто и де-юре могут оказаться те категории медицинских работников, которые медицинскую деятельность не осуществляют. Исходя из этого посыла, не совсем обоснованным представляется установление всемерных по кругу лиц ограничений, тем более что содержание отдельных ограничений может не иметь четкого и даже вероятного правоприменения.

В свете установленных ограничений на принятие денежных средств от фармацевтических компаний интерес представляет правовая природа не запрещения (дозволения) медицинским работникам и руководителям медицинских организаций принимать от фармпроизводителей вознаграждения по договорам (пп. 1 ч. 1 ст. 74 Закона) при проведении клинических исследований лекарственных препаратов или испытаний медицинских изделий, а также в связи с осуществлением педагогической и (или) научной деятельности. Фактически можно отмечать возможность медицинским работникам получать денежные средства в качестве вознаграждения по договорам на осуществление указанной в пп. 1 ч.1 ст. 74 Закона деятельности. Такие договоры, носящие гражданско-правовой характер, могут быть заключены компаниями фармацевтических производителей напрямую с конкретными медицинскими работниками как физическими лицами. Таким образом, новеллой данного Закона является установленная возможность производить прямые выплаты медицинским работникам фармацевтическими компаниями на основе заключаемых при проведении клинических исследований лекарственных препаратов договоров.

Отдельного рассмотрения требуют условия получения вознаграждения от компаний фармацевтических производителей (а равно их представителей, наделенных полномочиями на заключение договоров) по договорам в связи с осуществлением медицинским работником педагогической и (или) научной деятельности. В данном случае важное значение имеет определение статуса медицинского работника в контексте его занятости педагогической или научной деятельностью. С формальных позиций Закон не устанавливает необходимость наличия обязательного научного или педагогического статуса медицинского работника. Такой статус определяется, в частности, в силу требований Федерального Закона от 23.08.1996 №127-ФЗ «О науке и государственной научно-технической политике» (научный работник – гражданин, обладающий необходимой квалификацией и профессионально занимающийся научной и (или) научно-технической деятельностью (ч. 1 ст. 4)), а также рядом нормативных правовых актов в сфере образования и труда, в которых статус педагогических работников рассматривается в контексте деятельности образовательных учреждений.

Принимая во внимание обстоятельства, что научный работник и работник образовательной сферы должны обладать специальным статусом, можно с очевидностью отмечать, что в Законе научная и педагогическая деятельность медицинского работника отмечается именно как связанная с его основной профессиональной занятостью. Такой вывод предопределен содержанием понятий «медицинский работник» и «медицинская деятельность» (пп. 13 и 14 ст. 2 Закона) и их соотношением, в которых отсутствуют юридико-лингвистические основания указания на иные виды деятельности, равно как и деятельности медицинского работника, помимо основной, профессиональной.

Между тем предмет возмездного договора в связи с осуществлением медицинским работником педагогической и (или) научной деятельности должен быть определен четко, а именно указывать на конкретный вид или форму такой деятельности. При научной деятельности, например, это может быть научный доклад, участие в научных экспериментах, консультационные услуги (подготовка научного, научно-экспертного заключения), участие в научной конференции в качестве модератора, подготовка научного отзыва и т.п. Случаи педагогической деятельности более традиционны и могут предполагать чтение лекций, проведение семинаров или мастер-классов.

В рамках таких договоров могут быть предусмотрены оплата проживания, проезда к месту проведения, например конференции, и обратно, оплата регистрационного взноса. Если же учитывать, что участие медицинских работников в клинических испытаниях, а также педагогической и (или) научной деятельности может иметь выездной характер, то, соответственно, при таком условии не может игнорироваться возможность компенсации командировочных расходов лекторам или участникам, и такая компенсация допускается в рамках действующих норм анализируемой статьи.

Еще одним из ключевых ограничений является запрет на принятие медицинским работником и руководителем медицинских организаций подарков. В этой связи обращает на себя внимание тот факт, что в российском законодательстве и до принятия нового Закона был установлен запрет на дарение работникам медицинских организаций, однако имел фиксированный стоимостной предел и касался иной категории лиц – граждан, находящихся у них на лечении.

Так, следуя правилам, установленным пп. 2 ч. 1 ст. 575 ГК РФ, обычные подарки медицинским работникам разрешается принимать от граждан, находящихся на лечении в медицинских организациях. При этом стоимость подарков не должна превышать 3 000 руб., а сам подарок должен быть обычным, т.е. заурядным в обыденном сознании (цветы, сувениры и т.д.). Таким образом, возникает опасное противоречие в ограничении и дозволении в контексте двух разных законов – универсальном (ГК РФ) и отраслевом (Федерального закона от 21 ноября 2011 г. №323 – ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации»), поскольку новый Закон аналогичных пределов не устанавливает, равно как и не позволяет решить проблему понятийного характера – что считать подарком, который запрещается принимать. Кроме того, если отмечать установленное ограничение на получение подарков в контексте Закона, то действие этого ограничения малоосновательно в случае, если трактовать подарок как предмет имущественного приобретения в дар в личную пользу одаряемого.

Законом предусмотрен (п. 3 ч. 1 ст. 74) запрет на получение медицинским работником от компании или ее представителя образцов лекарственных препаратов, медицинских изделий для вручения пациентам. Из представленной формулировки вытекает, что запрет на принятие образцов сопровождается таким дополнительным критерием, как последующая передача пациенту.

К недостаткам правового оформления можно отнести установленные п. 5 ч. 1 ст. 74 Закона ограничения на осуществление приема медицинскими работниками и руководителями медицинских организаций представителей фармацевтических компаний, производителей или продавцов медицинских изделий. Недостатки в данном случае отражаются в контексте сложности определения времени действия ограничения – рабочее и нерабочее, а также в связи с осуществлением трудовой деятельности субъектов, в отношении которых установлено это ограничение. Само словосочетание «осуществлять прием» для профессии врача несет двоякий смысл. Медицинский работник может вести прием пациентов – граждан, обратившихся за медицинской помощью. Это обстоятельство подчеркивает несовершенство Закона, которое может проявиться в неоднозначном толковании. В этой связи действие ограничения можно признать только исключительно в рабочее время в связи с осуществлением медицинскими работниками своей трудовой деятельности. При этом данное ограничение нельзя признать императивным. В качестве исключения из общего ограничения Законом допускается возможность осуществлять прием представителей фармацевтических компаний, производителей или продавцов медицинских изделий, связанный с проведением клинических исследований лекарственных препаратов, клинических испытаний медицинских изделий. При этом, следуя формальному установлению ограничения, возможными становятся обстоятельства приема представителей компаний для обсуждения как непосредственно проводимых, возможных в будущем, так и уже проведенных клинических исследований, клинических испытаний.

Исключением рассматриваемого ограничения также является обстоятельство участия фармпроизводителей (их представителей) в порядке, установленном администрацией медицинской организации, в собраниях медицинских работников и иных мероприятиях, связанных с повышением их профессионального уровня или предоставлением информации, предусмотренной ч. 3 ст. 64 Федерального закона от 12 апреля 2010 г. №61-ФЗ «Об обращении лекарственных средств» и ч. 3 ст. 96 ФЗ «Об основах охраны здоровья граждан в Российской Федерации». В данном случае нормой предусмотрена возможность встреч в установленных целях как в формате собраний, так и любых иных мероприятий без оговорки о количестве встречающихся лиц. При этом администрациям медицинских организаций следует упорядочить встречи представителей компаний с медицинскими работниками в установленных Законом целях, с тем чтобы такие встречи обеспечивали возможность мониторинга безопасности лекарственных средств и медицинского оборудования, повышение профессионального уровня медицинских работников и при этом не препятствовали приему и осмотру пациентов. Установленная временная отсрочка для вступления ст. 74 в силу была связана с необходимостью дополнения внутриорганизационных регламентов медицинских организаций, в которых должен предусматриваться порядок соблюдения по существу новых видов правоотношений, установленных Законом.

Представляется, что в перспективе такие дополнения могут быть рекомендованы к установлению на уровне типового положения федеральным органом исполнительной власти, осуществляющим функции по выработке государственной политики и нормативно-правовому регулированию в сфере здравоохранения, обращения лекарственных средств для медицинского применения. При этом нужно иметь в виду, что правовая природа, уровень юридической силы, а в более широком плане – положение самих внутриорганизационных регламентов в российской правовой системе в настоящее время законодательно не определены, в связи с чем можно прогнозировать сложный порядок не только их соблюдения, но и оспаривания.

Источник:  журнал «Медицинский совет» №1 (2012)

О.В.ТАНИМОВ, к.ю.н., зам. декана по научной работе факультета политологии и права РЭУ им. Г.В.Плеханова