Выступление президента НМП Л. М. Рошаля
- Глубокоуважаемые коллеги!
Когда я сидел и слушал выступление Игоря Николаевича, то подумал, что мне не надо ничего говорить. Он за нас все сказал.
Действительно, это – новый этап в нашей работе, важный для нас этап работы. Мы пытались проанализировать работу прошлых ассоциаций, увидели их достоинства и недостатки, взяли лучшее, но решили одно: что это должно быть сообщество действующих врачей. Сообщество, которое не собирается только один раз в два года, а которое работает каждый день. Сообщество, которое защищает врачебное сообщество от административного произвола, если хотите, и судебных гонений. Сообщество, которое ставит своей целью не заниматься всеми проблемами здравоохранения, а заниматься конкретно только профессиональными вопросами.
Мы совсем недавно провели и участвовали в проведении первого национального съезда врачей. Мы помогли министерству здравоохранения, и, действительно, мы подставляем ему сегодня плечо. Мы переходим от политики конфронтации к политике совместной работы. Это очень важно. Это совсем не значит, что мы согласны со всем тем, что делается уже даже сегодня в министерстве здравоохранения. Минздрав сегодня чувствует необходимость нашей поддержки в этом. Потому что уже новое министерство издало несколько приказов, которые встречены с неодобрением в медицинском сообществе. Это касается вопросов профилактики и диспансеризации, которая имеет большие нарекания. К сожалению, когда мы анализировали с Минздравом, то оказалось, что фактически до этого никакого экспертного мнения гражданского сообщества на эти приказы не было. А ведь это важные для нас приказы – это наша профессиональная работа. Наша роль как эксперта – она очень велика ко всему тому, что делается.
На этом съезде Национальной медицинской палатой был разработан Этический кодекс, который был принят. Но мы даем себе четкий отчет в том, что это очень формально. Большинство наших медицинских работников не читало этот кодекс, не знает этот кодекс и не живут по нему, а живут по своему сердцу. Есть такие, кому не надо кодексов, - их жизнь так создала, что они сами являются кодексами. Таких большинство среди нас.
Я думаю: почему с этого начал? Потому что в сегодняшних условиях, когда мы с вами не имеем радужных надежд на улучшение финансирования здравоохранения. Наоборот, есть мнение министерства финансов о необходимости снижении доли финансирования здравоохранения во внутреннем валовом продукте до 2,8%. Мы считаем это (не хочу громкие слова говорить) преступлением, но это очень важно для нас. Мы понимаем все проблемы, которые есть в стране, понимаем трудности, - все понимаем. Понимаем: чем лучше работает производство, чем больше собираем мы налогов, то больше достается и нам. Но, вместе с тем, мы считаем, что дороже здоровья ничего нет. Мы до сих пор не понимаем, почему в других странах доля здравоохранения составляет от 8-10% до 15% от ВВП. Причем, не в рублях, а в валюте. Живем мы сегодня на закупленном оборудовании, на медикаментах фактически по западным ценам.
Мы не стоим не месте. Мы говорим об этом на всех уровнях, включая разговоры с президентом с глазу на глаз, включая разговоры с премьер-министром с глазу на глаз. Мы пытаемся переломить эту ситуацию, потому что она не может быть. Мы не должны заниматься всеми социальными вопросами, потому что у нас для этой цели есть профсоюз. Мы с ним дружим, дружим с Общественной палатой, дружим с Госдумой. Это – профсоюзные дела, но в этом вопросе мы подставляем свое плечо и профсоюзу тоже. Нам необходимо все же изменить отношение в целом государственной политики, - несмотря на то, что делается, и деньги колоссальные были выделены: 460 миллиардов, никогда мы таких денег не получали. Мы оснастили, но можем еще больше оснащать. Но насколько это все повлияет на качество оказания помощи, - это вопрос.
В условиях недофинансирования здравоохранения наша с вами роль возрастает. Мы должны сделать для этого качественного врача, с этическими нормами. Когда мы с вами добьемся, а это будет, - когда мы придем к саморегулированию профессиональной деятельности, когда будет закон о саморегулировании профессиональной деятельности. Если хотите, когда будем членство в единой одной профессиональной медицинской организации, когда в это членство войдут вопросы и этики. Когда ассоциация будет отвечать за каждого доктора, а доктор будет отвечать за ассоциацию. Когда при неисполнении этических норм, как это есть в других странах, человека исключают из профессиональной организации, и он теряет возможность быть ее членом и заниматься профессиональной деятельностью, - если нарушает протоколы и клинические рекомендации или если на него есть профессиональные жалобы, то он тоже исключается. Вот только тогда у нас порядок, я говорю совершенно откровенно.
Мы к этому идем, но это – очень медленный, очень трудный путь. Но это – наша цель, которая была записана в Уставе нашей Национальной медицинской палаты.
Нам было нелегко работать, период был сложный. Сейчас мы выходим из штопора недопонимания со стороны исполнительной власти. Сегодня условия для работы лучше, но мы с вами просим права, но мы должны иметь и ответственность. Что не сказал Игорь Николаевич? Если мы входим в Национальную медицинскую палату, то создание реального координационного совета, когда сидят представители Минздрава, разработчики законов, с одной стороны, а, с другой стороны, представители Национальной медицинской палаты за одним столом и спорят, проходят по каждому пункту закона. Когда мы входим в коллегию Минздрава, то получается так, что мы берем на себя ответственность вместе с Минздравом за то, что происходит у нас в стране.
Когда мы говорим регионам, что делайте, как мы, - с тем, чтобы у вас было согласие с региональными департаментами и министерствами здравоохранения, и это соглашение тоже создавать координационные группы, и работайте, - значит, вы берете на себя вместе с исполнительной властью ответственность. Это – первый шаг к той ответственности, которая будет при саморегулировании профессиональной деятельности.
Мы достаточно активно работаем сейчас. Сейчас укрепилась структура Национальной медицинской палаты. Нам было очень сложно работать. Мы все эти годы работали, не собирая взносов с вас, три года почти, - только на общественных началах, только на энтузиазме. Только в последний год нам удалось официально сделать наш аппарат, с которым многие из вас уже знакомы. Я благодарю аппарат за работу, которую они проводят. Это – только начало нашей работы. Мы сейчас ввели четверги – рабочие совещания палаты. Иногда они бывают расширенные. Каждый четверг. Кроме того, работаем между ними. Нашими проблемами нельзя заниматься на одной ножке. Это – тяжелый труд, чтобы сделать что-то доброе, настоящее и хорошее. Мы это пытаемся сделать с вами.
Мы работаем непосредственно с регионами. Сейчас мы используем Интернет и участвуем в учредительных конференциях за тысячу километров от Москвы. Мы слушаем, что говорит народ, и питаемся этим для того, чтобы все, что у вас есть, потом сконцентрировать и донести. Добиваться того, что нам необходимо с вами сделать. Мы ездим по стране. Только что были в Пензе, были во Владимире сейчас. Даже в Ярославской области, в Костроме. Посмотрели, что делается на станциях «Скорой помощи», чем более профессиональныеврачи там. Оказывается, последний приказ по «Скорой помощи» не всех удовлетворяет. То, что были ликвидированы кардиологические и неврологические бригады на «Скорой помощи», - это кто придумал? Интересно. То, что не разрешают сегодня студентам медицинских институтов работать санитарами на «Скорой помощи», - это маразм.
Мы стоим на защите медицинских работников, их интересов вместе с теми же профсоюзами. Ижевск – забастовка и голодовка педиатров. Грубый нажим руководства региона на них. Они-то правы. Назовите мне другую специальность – инженера, рабочего на заводе, чтобы его заставляли работать бесплатно в 1,5-2 раза больше? У участкового педиатра на участке 800 больных. У них есть проработка, что они должны делать. Вместо функционала этого их заставляют еще делать второе, третье, четвертое и пятое БЕСПЛАТНО. Потом еще говорят, что они не понимают своей роли. Нет, извините. Пожалуйста, но оценивайте их труд. Мы громко встали на их позицию. Мы говорили с Минздравом, с профсоюзами. Был открытый телевизионный канал, где мы выступили в их защиту, и министерство это тоже поддержало.
Мы защитили педиатра из Бугульмы, которого обвинили в педофилии. Мы дошли до руководства республики, пока не доказали, что это была полная чепуха. Мы выступили в защиту 31-й больницы Санкт-Петербурга, которую закрывали. Мы выступили в защиту детской больницы в Калининграде, когда там на нее наложили штраф в 3 или 5 миллионов, закрыли счет больницы. Поставили ее в неловкую ситуацию. Правильно я говорю? Да. Мы иногда выходим за рамки каких-то вещей. Мы выступили в защиту главного врача Архангельской больницы, которого присудили 5 лет, лишив население хорошей медицинской помощи. Он вернулся из зала суда, там его освободили. Не на словах, а на деле мы работаем.
У нас есть вопросы по координации нашей деятельности и по обмену опытом работы. Во-первых, скажу, что не каждый доктор еще понял, зачем нужна медицинская организация. Нам поломать негативный стереотип отношения к прошлым ассоциациям к тому, что мы делаем, - очень сложно. Это уже наша задача – довести, чтобы каждый чувствовал, что это – та организация, которая защищает и помогает. В этом плане много различных вопросов страхования профессиональной ответственности. Кто-то придумал закон о страховании пациентов – это просто сумасшедший закон, который пролоббировали страховые компании. Представляете, 140 миллионов чего-то будет у них? Мы с поддержкой Минздрава провели совещание, «круглый стол» и не оставили камня на камне от этого закона. Только что было совещание у статс-секретаря нового министерства наше по обсуждению этого закона. Мы как альтернативу пока предлагаем общество взаимного страхования. То, что мы не раз уже у себя обсуждали. Вероятно, будут пилотные проекты.
Мы считаем и говорим, что иногда у нас врачи не читают, особенно в первичном звене, что трудно знаниям дойти до каждого человека. Мы три года говорили, а теперь уже конкретно приступили к реализации непрерывного медицинского образования, к системе персонифицированного образования, - на месте, где сидит и работает доктор, или дома. Что оно должно облегчать получение знаний, а не усложнять их. Если ему надо пройти за 5 лет 144 часов, - хорошо, пусть он пройдет 36 часов дистанционно. Когда не надо уезжать из дома, бросать семью и работу, платить дополнительные деньги. А просто за рабочим столом или дома врач смог бы получить те знания, которые должен получить. Это должно быть бесплатно для каждого доктора. БЕСПЛАТНО.
Потому что в Англии платят врачам, специально выделяют деньги для того, чтобы они имели возможность обучаться. Потому что понимают: от того, что в голове у доктора, очень многое зависит, качество оказания помощи тогда повышается. Мы уже сейчас работали – уже подошли к конкретным пилотным проектам в нескольких регионах. Хотим начать первично с участковых педиатров, с участковых терапевтов и с врачей общей практики. Вот выработать эту методологию, как это должно быть, как донести до них знания, как их проконтролировать. Как в этих условиях сделать так, чтобы это не было дополнительной нагрузкой. Если работает человек на 1,5-2 участка, врачей не хватает, как вписать это, когда ему учиться? Ему бы домой еле-еле ноги доплести.
Но мы должны это сделать – даже в условиях той катастрофы с кадрами, которая сегодня есть у нас в России. Нарастающая, как ком. Из-за не решения социальных проблем в первичном звене: из-за низкой заработной платы, отсутствия социального пакета, социальных гарантий со стороны государства, не престижности профессии. Об этом мы сегодня будем говорить специально. За одну минуту поломать все это сложно, но в этом направлении нужно работать обязательно. Сейчас будем об этом говорить: будет разработана специальная программа, как мы с вами будем повышать, как снять вот этот идиотский и грязный шквал негатива по телепрограммам. Лучше не включать этот телевизор и не читать газет.
В Интернете - иногда помойка целая. Причем, не разобравшись еще в сути дела. Я уже 2-3 раз шел просто против массы, отстаивая нашу позицию в Интернете. Надо уметь еще отстаивать.
Мы разработали и проговорили с профсоюзными организациями, с Общественной палатой, с Госдумой и сделали социальный пакет медицинских работников. Мы написали письмо на имя Путина, и все подписались. Была возможность передать его лично в руки ему. Была резолюция. Потом мы встречались с Министром труда и поняли, что он чего-то недопонимает. Сейчас он прислали нам письмо, где написал, что соберет совещание совместном с Минфином, с Минэкономикой и с Минздравом, где расскажет, как он все это будет делать. Но он просит повременить, потому что паводки на Дальнем Востоке. Надеюсь, когда паводки пройдут, то мы действительно сядем за стол.
Точно также, как на заседаниях Открытого правительства, в которых мы тоже принимаем участие, - мы сказали Силуянову, что нам надо с вами встретиться и поговорить с глазу на глаз. У нас есть все раскладки, что делать с финансированием здравоохранения, и мы знаем, что ему надо сказать. Обещал, ждем.
Сила вот этого объединения не в нас, не в надстройке, не в совете, - а в вас, в организации. Мы сегодня на этой нашей встрече попытаемся обменяться опытом работы. Это очень важно. Кто читает сайт, откройте: сегодня мы ввели новую рубрику туда, по обмену опытом. Если в сумме сложить все, то даже в сегодняшних условиях можно сделать очень многое. Но мы должны не только распространять тот опыт, который есть, а мы с вами должны учиться тому, что ему за рубежом в этом плане. Поэтому мы попросили приехать сюда представителя Латвии, доктора Апиниса. Он – президент ассоциации, член Всемирной ассоциации, редактор журнала Всемирной ассоциации. По его инициативе прошла первая конференция русскоговорящих врачей в Юрмале, скоро будет вторая. Вы получите потом приглашение и посмотрите: может быть, надо будет сюда приехать.
У нас есть делегация из Германии, доктор Резников. Мы попросили их рассказать о методике контроля качества оказания помощи завтра, а также о комиссиях по врачебным ошибкам. Но там эти комиссии ложатся на их законодательную базу, у нас несколько другое. Но сама идея, которую мы хотим внедрить в России, заключается в том, чтобы создать независимую профессиональную экспертизу. Когда меня в конкретных кабинетах сейчас спрашивают, что такое независимая, от кого? Я говорю: от вас независимая. Потому что понимаю: если будет создан такой комитет по разбору, как хотите, так и называйте, - если руководителем этого будет не доктор, а судья, которая ушла на пенсию, когда там будет представитель медицинской организации и представитель пациентской организации, когда в обезличенном виде – подчеркиваю – материалы приходят в эту комиссию, и они отправляются экспертам в обезличенном виде. Эксперты в обезличенном виде возвращаютв эту комиссию, а комиссия принимает решение в обезличенном виде, - вот этим тогда снимается достаточно много вопросов. Вы тоже послушайте в отношении этой системы.
У нас планов очень много. Я благодарю те организации, которые работают уже сейчас эффективно. У нас есть такие «маяки». Всем я говорю: посмотрите на Тюмень, на Новосибирск, на Смоленск, на Калининград. Посмотрите, где не стыдно работать и где можно многому просто научиться.
Мы прошли с вами путь непростой, но это – только начало пути. Только первые шажки для того, чтобы мы с вами сумели создать государственно-общественную – подчеркиваю – систему управления здравоохранением в профессиональном плане. Государственно-общественную систему. Вот то, что мы сегодня выстраиваем совместно с Минздравом, - это государственно-общественная система здравоохранения, когда принимаются решения таким образом. Когда нет волюнтаристических решений каких-то, которые принимаются за закрытыми кабинетами, не продуманных, чтобы потом вся страна страдала от этого. Мы знаем, чего хотим. Я думаю, что у нас с вами все должно получиться.
Я многое, может быть, еще не сказал. Хочу поблагодарить всех тех, кто приехал сюда, и пожелать тем, кто не приехал, понять, что мы на правильном пути и добьемся того, чтобы в России была мощная, единая врачебная ассоциация, которая имела бы свой голос и которую бы слушали, которая приносила бы пользу. Действительно, сделала бы так, чтобы любой гражданин, который приходит в поликлинику или в больницу, встретил бы там улыбающегося специалиста, квалифицированного специалиста.
Только что мои сотрудники вернулись из Швейцарии, где были на стажировке. Я им говорю: ну, как? Все улыбаются. Больше ничего, все улыбаются. Все довольны. Вся Швейцария довольна своим здравоохранением. Вот, и нам надо улыбаться. Не бежать и не торопиться. Надо, чтобы качество оказания нашей помощи, наши рекомендации были правильными. Чтобы условия для их реализации тоже были правильными, тоже были бы созданы. Вот так. Всего вам хорошего, успешной работы. Спасибо.
