Преображенский, к барьеру!

12.08.2014

Все люди — это всего лишь люди, а значит, они ошибаются. Но имеет ли право на ошибку врач? И не вообще, а в конкретном случае, когда результатом стала смерть пациента?

Кому лечить?

Недавно в городском роддоме Пензы умерла молодая женщина, мать двоих детей. Врач, проводивший медицинскую процедуру, после которой женщина не проснулась, больше здесь не работает. Ушел по собственному желанию, хотя правильнее было бы написать «его ушли». Многие пензяки, которые знают этого доктора, выразили ему свое искреннее сочувствие.

Помнится, несколько лет назад в пензенских СМИ писали про смерть дошколенка — лечили его в ожоговом отделении и просмотрели воспаление легких. Врача наказали. Спустя время выяснилось, что доктор так переживал, что хотел уйти из профессии, но потом, чтобы сменить обстановку, переехал в другой город. И все бы ничего, но, как говорят коллеги, это был хороший доктор, честный человек, и больница много потеряла с его увольнением.

Наконец, самый показательный случай произошел в Земетчино. Здесь во время введения лекарства в вену умерла маленькая девочка. Уволили лечащего врача — тоже специалиста с многолетним стажем работы, уважаемого человека, которого в этом районном центре знали все. На вакансию педиатра объявили конкурс. Целый год ждали специалиста. Не было подано ни одной заявки. А дети-то в райцентре болеть не перестали. И пришлось Министерству здравоохранения восстанавливать уволенную женщину в должности.

Таким образом, с одной стороны, вроде бы справедливо, что врачей за ошибки просят на выход. А с другой – при том что врачей не хватает, кто людей-то лечить будет? Молодые? А не тем ли они отличаются от заслуженных специалистов, что у них «маленькое кладбище» еще не за спиной, а впереди?

Светиле засветили

Количество жалоб на врачей все время растет. По прошлому году, и в целом по стране, и в Пензен ской области, оно увеличилось на 60 процентов. Причины понятны — работа медиков усложняется. Тут и новые болезни, и новые технологии, увеличиваются нагрузки, меняется законодательство и т. д.

Наше самосознание дрейфует в сторону общества потребления. Мы все чаще путаем больницу с магазином, в котором «клиент всегда прав». Примеры? Пожалуйста.

В прошлом году один из жителей города не поленился «накатать телегу» в региональный минздрав только потому, что врач на приеме поздоровался с ним «нейтрально», а не радушно.
Другая женщина искала справедливости аж у президента РФ Владимира Путина. Она пришла на прием к терапевту, а та посоветовала лосины с синтетикой в период беременности не носить, чтобы не навредить плоду. «Какое врач имеет право, — возмущалась будущая мама, — обсуждать мой наряд! Таким специалистам не место в наших больницах». А врач, между прочим, стала победительницей одного из ежегодных конкурсов профмастерства.

Еще пример. Назначая лекар ства от сердечной недостаточно сти, терапевт велел пациентке сбросить лишний вес. Та оскорбилась, дескать, я пришла за квалифицированной помощью, а не за лекциями по здоровому питанию.

И уж совсем ни в какие ворота, когда пензяки от «слов» переходят к «делу». В прошлом году в одной из больниц пожилая женщина скончалась от тяжелейшего инсульта. На следующий день пришли ее родственники и избили врача, сломав ему кости носа.

Сколько стоит жизнь?

С 90-х годов в России говорится о том, что необходимо страховать риски профессиональной ответственности врачей.

В настоящий момент такая защита у врачей и есть, и нет. Есть – потому что это прописано в законе. Нет — потому что страхование рисков профессио нальной ответст венности врачей реализовывается только в добровольном порядке и исключительно за свой счет (или за счет ЛПУ, если у него есть на это средства).

Только одна клиника в Пензенской области, и та частная, воспользовалась данным правом. Но опять же получается теоретически. Ведь, как сообщила руководительница клиники, за несколько лет у них не наступило ни одного страхового случая.

Возвращаясь к трагедии в городском роддоме. Муж погибшей жаждет справедливости. Он добился возбуждения уголовного дела. Но даже при самом благоприятном исходе для него (вина врача будет доказана, суд выигран), сумма, которую ему выплатят, скорее всего не покроет затраты на сбор доказательств, юридическую помощь и потраченное время в процессах.

— А родственникам, по здравому смыслу, должны выплачиваться суммы, сопоставимые с тем, что выплачивают, скажем, авиакомпании за смерть пассажиров, – считает доктор, член Общественной палаты Пензенской области Сергей Дегтярь. — Почему жизнь россиянина на борту самолета ценится выше, чем жизнь того же россиянина в медучреждении?

Как во всем мире

По мнению Сергея Дегтяря, необходимо, чтобы система страхования рисков реально заработала, защищая права и врача, и пациента. С другой стороны, не менее важно, чтобы степень виновно сти (невиновности) медиков определяли не чиновники минздрава, а суды при участии самоуправляемых профессиональных организаций.

— Как это происходит во всем мире, — добавляет Сергей Дегтярь.

Как известно, не так давно в России была создана первая подобная организация – Национальная медицинская палата. Ее президент – совесть отечественного здравоохранения Леонид Рошаль.

Первейшей своей задачей Нацио нальная медицинская палата как раз и считает пересмотр системы защиты интересов врачей и пациентов в случаях оказания некачественной медицинской помощи.

— Мы обеспокоены тем, что на государственном уровне структуры, которые защищали бы врачей, до сих пор не созданы. В системе отсутствуют какие-либо инструменты, позволяющие решать конфликты между врачом и пациентом, а медицинским организациям в случае их вины компенсировать ущерб пациентам. Объем претензий растет как снежный ком, и среди них множество несправедливых. Возникают ситуации, когда ни простым врачам, ни медицин ским учреждениям в случаях судебных исков нечем расплачиваться, — отмечал Леонид Рошаль во время своего прошлогоднего визита в Пензу.

К слову, почти год назад в нашей области было создано региональное отделение НМП, которое возглавил главный врач областной больницы им. Н.Н. Бурденко Сергей Евстигнеев. Но пока о каких-либо подвижках в решении поставленной задачи на уровне региона не сообщалось.

От первого лица

Как рассказал Александр Никулин, начальник отдела лицензирования и ведомственного контроля регионального минздрава, в 2013 году от жителей области поступило около 600 обращений.

По итогам разбирательства обоснованность жалоб была признана в 20 процентах случаев. Чаще всего наши медицинские кадры спотыкаются на том, что нарушают стандарты оказания медицинской помощи, не в полном объеме проводятся обследования, из-за чего ставится неправильный диагноз, не соблюдаются сроки оказания помощи, в частности люди жалуются на длинные очереди.

В результате проверок сотрудникам государ ственных медучреждений было объявлено 89 замечаний и 67 выговоров, 11 медиков были лишены стимулирующих выплат. Двое врачей уволены.