Значение третейских судов в досудебном разбирательстве жалоб, исков пациентов к врачам. Выступления в прениях

В.М. Молодкин:

- Да, уважаемые коллеги. Я еще раз от имени Ярославской области хотел вас всех поприветствовать. Потому что все вопросы, которые поднимаются сегодняшним собранием, чрезвычайно интересны. Я хотел просто поделиться своим собственным опытом по попытке создания в Ярославской области третейского суда.

При всей очевидности плюсов третейского суда моя попытка создания его на базе третейского суда при торгово-промышленной палате успехом не увенчалась. Мне представляется следующее: то, что администраторы не торопились вписывать третейскую поправку в те договора, которые они заключают с пациентами. Как мне представляется, это связано с одной простой причиной. Потому что суды общей юрисдикции формально стоят на букве закона, но и относятся к этому делу формально. Коллеги, которые участвуют в работе третейских судов, рассматривают относительно шире такой вопрос. Все, конечно, понимают, что врач, который оказывает медицинскую помощь пациенту с гарантированным результатом, во многом зависит еще и от тех условий, в которых он эту помощь оказывает. Не всегда эта помощь зависит сегодня непосредственно от врача, а во многом зависит еще и от этой организации. Поэтому и не торопились. К сожалению, не удалось создать.

Но я понимаю, что такая деятельность врачей требует хотя бы какой-то поддержки. Сегодня такая поддержка прозвучала в выступлениях многих выступающих. Мне бы хотелось только одно пожелать. То, чтобы сегодня, действительно, Национальная медицинская палата, которая более конструктивна и более активна, - чтобы она занимала не прениями, а какие-то документы регулирующие мы бы внесли в положение о третейских судах. Для того, чтобы на местах имели такую поддержку. Как правильно было сказано предшествующим докладчиком, чтобы вместе взявшись за руки, делать это замечательное и общее дело. Спасибо.

М.Н. Лесникова:

- Здравствуйте, уважаемые коллеги. Но я не поддерживаю третейские суды с таким оптимизмом, как прошлые выступающие. Объясню, почему. Третейский суд, медиация и другие способы защиты вне судов общей юрисдикции – они призваны во всем мире, в том числе и в России, для того, чтобы быстро решить спор посредством привлечения третьего эксперта.

Как сегодня здесь уже сказали, что у нас есть «черные» адвокаты. Интересный термин ввели. Из моей практики могу сказать, что порядка 10% пациентов, которые к нам обращаются с исками, - это люди, которые на самом деле ищут правды и получили вред при медицинской помощи. Остальные – это именно те люди-сютяжники, которые ищут денег. Они не заинтересованы в быстром разрешении спора, не заинтересованы в его регулировании, поскольку они будут идти и в общую юрисдикцию, и в областной, и в федеральные суды для того, чтобы как можно большую сумму получить от медицинской организации и с врачей.

У нас другая с вами проблема – в этих судах общей юрисдикции (мы об этом будем говорить сегодня во второй части) – это экспертиза. Если грамотные эксперты будут на судебном этапе нормально в судах общей юрисдикции привлекаться для грамотной судебной экспертизы, то эти суды будут очень быстро разрешаться в общем суде.

Что касается третейского соглашения, то не  очень точная была дана информация прежним выступающим. Дело в том, что третейское соглашение по закону заключается, когда уже есть конфликт. Если вы оговорку про третейское соглашение пишете изначально в договоре о возмездном оказании услуг, то пациент не лишается права обращаться в суд общей юрисдикции. А когда уже есть конфликт, тогда они вдвоем, две стороны выбирают, к кому они прибегнут, чтобы конфликт рассудить. Это – идеальная форма третейского суда. Если мы к этому придем, то, конечно, будет хорошо. Если мы к этому не придем, то можем выбрать другой путь: создать сильную и мощную независимую экспертизу при палате. Наши эксперты будут давать заключения, которым все будут доверять. Дела будут рассматриваться в суде общей юрисдикции. Вот такое мнение.

Л.М. Рошаль:

- Хочу дать справку, что мы над созданием такой профессиональной экспертизой начали работать. Мы уже договариваемся о сертификации. Это серьезная работа, мы будем обсуждать этот вопрос сегодня во второй половине дня – «независимая профессиональная экспертиза», но все же, Наталья Леонидовна. Какому числу пациентов или врачей вы помогли? 284 человека. Спасибо большое.

Вопрос:

-  Леонид Михайлович, не могу как хирург и как бывший юрист сказать, чтобы не подменяли понятия. О том, что третейский суд – это полноправный суд. Это не есть  некое соглашение вась-вась, а полноправный суд, который имеет юридическую силу.

Наталья Леонидовна:

- Уважаемые коллеги, мы четко должны с вами понимать то, что мы все врачи. Переход из рассмотрения досудебного, которое проводим мы, - если это не решилось благополучно, пациент не доволен, то это обязательно перейдет в другую стадию рассмотрения, - в уголовную чаще всего. Поэтому я полагаю: то, что создано у нас, это должно быть не эталоном, а, по крайней мере, следует взять это за основу. Потому что именно так необходимо разрешать спор. Пациенту порой достаточно сказать «извините», я был не прав, и вопрос решен.

Буквально вчера, мы здесь находимся,  и уже звонок. Наш телефон известен, он  с собой у нас всегда. Ребенок находится в детской центральной районной больнице, тяжелая черепно-мозговая травма. Лицензии на оказание такой помощи в данной больнице нет. Родственники и адвокаты это знают, но позвонили к нам с просьбой срочно перевезти ребенка с черепно-мозговой травмой в Смоленск. Ведь этот вопрос стоит одного звонка, а последствия могли быть другие. Мы это сделали, и вопрос решен.

Вот такие примеры, которые мы решаем. Я полагаю, что это должно быть только бесплатно.