Открытое письмо Дегтярева Д.Н. в ответ на комментарий Лебединского К.М. по делу калининградских врачей Элины Сушкевич и Елены Белой
21.03.2022
Уважаемый Константин Михайлович!
Основанием к этому публичному обращению явилось Ваше интервью РБК Петербург под названием ««После романтической фазы придёт разбор»: как в России преследуют врачей» ( https://www.rbc.ru/spb_sz/06/03/20 ... ). Отвечая на вопросы Виктории Саитовой Вы рассказали широкому круг читателей, кто, по Вашему мнению, из врачей чаще подвержен уголовному преследованию и как жалобы пациентов влияют на развитие медицины. И совершенно точно описали предпосылки для уголовных преследований врачей. Особенно мне понравился Ваш ответ на вопрос: что в сегодняшней медицинской практике понимают под оправданным риском? Вы ответили буквально следующее: «Риск органически присущ медицинской деятельности, и только врач в конкретных обстоятельствах дефицита времени, информации и ресурсов может определить, оправдан он или нет. Даже высококвалифицированный эксперт, находящийся совсем в других обстоятельствах, не всегда может это сделать объективно. Это те же риски, которые есть в авиации, атомной энергетике — все не опишешь регламентами, и решения в нестандартных случаях остаются за профессионалами. В медицине же сегодня врачам безопаснее выбрать бездействие. Ситуация приучает их больше бояться осуждения, чем того, что незнакомый человек погибнет от действительно тяжелой болезни».
К сожалению, с этим тезисом Вашего интервью трудно не согласится.
Равно как и с необходимостью решить проблему злокачественной гипертермии в отечественной анестезиологии, зарегистрировав в РФ дантролен.
Но вот ответ на вопрос о деле калининградских врачей Элины Сушкевич и Елены Белой, которых обвиняют в убийстве недоношенного младенца, меня озадачил.
Начну с первой части Вашего ответа. Цитирую Вас дословно: «Боюсь, это будет чрезвычайно негативный прецедент для медицинского сообщества. Потому что, насколько я знаю, следствие объективно способно доказать факт убийства. И обвинительный приговор в этом случае станет сильным ударом по репутации всего медицинского сообщества. Люди и так не хотят ходить к врачам — они ходят к колдунам, экстрасенсам — чёрт знает кому. Я считаю, что последствия окажутся негативными, хотя с точки зрения закона этот судебный приговор будет справедливым. Мало данных судебной экспертизы - так еще ведь есть запись разговора: «Ну как вы обычно-то это делаете? - Обычно магнезией, но мы это ещё в родзале делаем».
В этом месте Вашего ответа позволю себе уточняющий вопрос: А Вы сами материалы дела внимательно читали? Предполагаю, что либо не читали, либо делали это невнимательно. Во-первых, в материалах дела аудиозаписи такого разговора нет.
Есть другая аудиозапись: вырванная из контекста речь в ординаторской роддома в день смерти ребенка разгневанного и.о. главного врача Родильного дома №4 города Калининграда, которая упрекает дежурную бригаду в некомпетентности (не стесняясь в выражениях) и, по сути (из речи и материалов дела можно сделать такой вывод), подстрекает своих подчиненных оформить неблагоприятный исход непрофессионального лечения в качестве случая антенатальной смерти. А вот версия про магнезию была озвучена заведующей отделением новорожденных, в котором умер ребенок, Т.Н.Косаревой, проходящей по делу в качестве свидетеля. И эта версия (оформленная следствием как свидетельское показание) была озвучена ею спустя полгода после смерти ребенка. Обращаю Ваше внимание на то, что если бы в последний момент в этот роддом не приехала Э.С.Сушкевич, которая не смогла помочь агонирующему ребенку, то в материалах следствия имеется слишком много фактов, указывающих на то, что дежурной бригадой (в состав которой входила в том числе врач-неонатолог Кисель Е.А., являющаяся женой Калининградского судьи), а также самой Косаревой были допущены многочисленные дефекты оказания медицинской помощи недоношенному новорожденному и не были выполнены основные положения методических рекомендаций Минздрава России по выхаживанию детей, родившихся с экстремально низкой массой тела. Что при иных условиях может трактоваться как преступная халатность.
Если бы у Вас была возможность внимательно изучить материалы дела, то Вы обнаружили бы, что к моменту приезда Элины Сушкевич ребенок находился в крайне тяжелом состоянии, отмечалось прогрессивное снижение гемоглобина и гематокрита. Из материалов дела известно, что дежурный акушер-гинеколог не вызвал на преждевременные роды на 23 неделе беременности дежурного неонатолога, а объем и эффективность проведенной и плохо документированной интенсивной терапии крайне недоношенного ребенка врачом-неонатологом Кисель Е.А. вызывает большие вопросы. При этом в свидетельских показаниях отмечен факт неправильной фиксации сотрудниками родильного дома пупочного катетера и наружного кровотечения из пупочной вены. До приезда Э.С.Сушкевич местные врачи не контролировали артериальное давление, динамического наблюдения за состоянием витальных функций не проводили. Тяжелая анемия в совокупности с тяжелой дыхательной недостаточностью и, по-видимому, выраженными гемодинамическими нарушениями быстро сделали патологический процесс необратимым. Как следует из материалов уголовного дела, в момент приезда Сушкевич Э.С., несмотря на проводимые врачами родильного дома аппаратную искусственную вентиляцию легких (ИВЛ) и инфузионную терапию, у ребенка массой тела 700 г были признаки тяжелого респираторно-метаболического ацидоза крови (рН=7,01; рСО2=65,8 мм.рт.ст.; ВЕ=-15; HCO3- = 8,2 ммоль/л) и анемии тяжелой степени (гемоглобин – 85 г/л при нижней границы нормы новорожденного более 140 г/л; гематокрит – 27% при нижней границы нормы - более 40%). В ответах на вопросы следователей Э.С.Сушкевич подробно рассказала о последовательности проведенных ею реанимационных мероприятий, которые включали восполнение объема циркулирующей крови и использование вазоактивных препаратов, и попытке организовать экстренную гемотрансфузию, которую она не успела провести. Уверен, что как профессионал Вы знаете, что при таких нарушениях гомеостаза долго поддерживать жизнь пациента, и тем более глубоко недоношенного младенца, крайне сложно
Вопрос, по каким причинам врачами дежурной смены родильного дома выездная реанимационная бригада перинатального центра не была вызвана сразу после рождения ребенка и был нарушен утвержденный порядок оказания медицинской помощи новорожденному ребенку, в материалах дела так и остался открытым. Но, с высокой вероятностью, мотив оклеветать Э.С.Сушкевич и тем самым переквалифицировать возможное обвинение в неоказании (адекватной) медицинской помощи сотрудниками роддома и подлоге медицинских документов в обвинение в убийстве ребенка врачом анестезиологом-реаниматологом выездной неонатальной бригады был иной.
Показания Косаревой Т.Н. резко изменились после того, как судебные химики обнаружили значительное (с их точки зрения) повышение содержания магния в органах ребенка (во фрагментах печени, желудка и почек). Спустя почти полгода после смерти ребенка заведующая отделением «вдруг вспомнила», как Сушкевич Э.С. под психологическим давлением Белой Е.В. на ее (заведующей отделением новорожденных родильного дома, которая юридически отвечает за результаты лечения детей в отделении) глазах (!) решила убить ребенка, введя струйно 10 мл сульфата магния в пупочный катетер. Правда, кроме самой Косаревой Т.Н. этого факта никто подтвердить не смог, использованной ампулы магния не было обнаружено, прижизненного и посмертного определения концентрации магния в крови или моче ребенка никем не проводилось. Однако показания Косаревой Т.Н., кардинально изменившиеся через полгода после смерти ребенка, по мнению следствия, все объяснили. И почему в правоохранительные органы после смерти ребенка поступил анонимный звонок об убийстве в родильном доме, и какова организующая преступная роль главного врача этого учреждения. И, главное, зачем на самом деле была вызвана бригада реанимации новорожденных из перинатального центра.
Уважаемый Константин Михайлович! Вас ничего в этой логической конструкции следствия не смущает? Ах да! Есть же заключение официальных судмедэкспертов следствия, куда входили Ваши питерские коллеги, что все логично. Но если у Вас есть доступ к материалам следствия (а они практически все были обнародованы в результате первого судебного разбирательства), обратите внимание на заключение патологоанатома. Гистологическая картина внутренних органов полностью соответствует болезни гиалиновых мембран как причине смерти крайне недоношенного ребенка. Там же есть описание косвенных признаков анемии и гиповолемии. Не мне Вам объяснять, что при введении большой дозы магния основная причина смерти и морфологические изменения должны были быть другими.
Не буду повторяться, но ведущие токсикологи страны и ведущие неонатологи (за исключением нескольких взаимосвязанных между собой служебными обязательствами специалистов, работающих в Санкт-Петербурге) не раз доказывали, что проведенная химическая экспертиза не доказывает введения в организм ребенка токсической дозы сульфата магния. Если коротко, то выявленная судебным химиком гипермагнегистия не является эквивалентом гипермагнемии, а референсные значения и формулы для расчетов, на которые ссылаются привлеченные следствием судмедэксперты, являются некорректными. (В связи с тем, что Калининградский суд отказался от привлечения к слушаниям независимой экспертизы, предложенной Национальной медицинской палатой, эти данные были обнародованы в Интернете и ряде медицинских журналов, чтобы компетентные специалисты могли сами оценить качество проведенной следствием судмедэкспертизы).
И здесь возникает ключевой вопрос: а почему следствие и нанятые им судмедэксперты так маниакально пытаются доказать, что сульфат магния явился орудием убийства, а врач анестезиолог-реаниматолог перинатального центра, вместо того, чтобы спасать, сознательно лишил жизни ребенка? В своем интервью Вы дали на него однозначный ответ, не перепроверив первоисточники: « .насколько я знаю, следствие объективно способно доказать факт убийства . так еще ведь есть запись разговора: «Ну как вы обычно-то это делаете? - Обычно магнезией, но мы это ещё в родзале делаем»
А если бы журналист догадался Вам задать уточняющий вопрос: так что, это, оказывается, не единичный случай? Или: а какова же цель (не будем использовать слово «убийство») эвтаназии (запрещенной в РФ) глубоко недоношенных младенцев? И тогда Вам пришлось бы полностью озвучить версию следствия: чтобы не портить статистику младенческой смертности в регионе, от которой зависит карьерный рост врачей
В этом случае многим врачам-неонатологам и акушерам-гинекологам было бы интересно узнать, Вы действительно думаете, что часть Ваших коллег могут объединяться в преступные группы и лишать жизни новорожденных детей, пусть даже с минимальными исходными шансами на выживание, ради поддержания цифровых индикаторов на комфортном для чиновников СЗФО уровне?
Или может быть кто-то, используя Ваш авторитет, сознательно пытается дезориентировать наше общество, внушая, что проблемы российского здравоохранения связаны не с дефицитом медицинских кадров (особенно анестезиологов-реаниматологов и особенно в области неонатологии!) и недостаточным качеством их подготовки (невозможно подготовить хорошего врача-специалиста за 1-2 года постдипломного обучения вместо требуемых 3-4 лет!), не с неправильной маршрутизацией пациентов (в данном случае – в Калининграде, при попустительстве главного внештатного специалиста-неонатолога по СЗФО России), не с недостаточной социальной и юридической защищенностью медицинских сестер и врачей, а с преступным умыслом отдельных членов медицинского сообщества?
Когда подобную точку зрения разделяют перегруженные работой следователи, не имеющие достаточных медицинских знаний, недостаточно вооруженные современными лабораторными методами исследования и не знающие морфофункциональных особенностей недоношенных детей судмедэксперты, отдельные чиновники-карьеристы от медицины, выдающие желаемое качество медицинской помощи за действительное, или вчерашние фельдшеры-блоггеры ради хайпа, – я еще могу как-то понять. Но когда это – позиция президента Федерации анестезиологов и реаниматологов (ФАР), становится страшно и за перспективы развития отечественного здравоохранения, и за судьбу отдельных врачей.
Напомню Вам выдержку из резолюции съезда Национальной медицинской палаты, опубликованной 28.10.2021 на официальном сайте организации ( https://nacmedpalata.ru/?action=sh ... ) по поводу дела Элины Сушкевич (привожу цитаты из нее).
Крупнейшее объединение медицинских работников России - Национальная медицинская палата требует немедленного освобождения из следственного изолятора в Москве врачей из Калининграда. Такое решение было принято единогласно всеми участниками VIII Съезда Национальной медицинской палаты . Заключение вновь под стражу оправданных судом присяжных врачей и прежде всего заведующего отделением неонатологии единственного в Калиниграде перинатального центра доктора Э. Сушкевич, лучшего детского реаниматолога в регионе - она спасла от смерти сотни новорожденных, включая недоношенных, недопустимо. В настоящее время при наличии кадрового дефицита содержание в следственном изоляторе врача ставит под угрозу жизни тех новорожденных, которых она могла бы спасти. Кто за это ответит? Все профессиональное сообщество внимательно следит за результатами этого резонансного дела. Не исключено, что оно будет делать собственные выводы о своей беззащитности и будущей судьбе в здравоохранении в нашей стране. Поэтому Нацмедпалата поддерживает необходимость срочного освобождения врачей и допуска их к практической работе1.
Учитывая, что ФАР является коллективным членом НМП, рассматриваю Ваше интервью, Константин Михайлович, как субъективную точку зрения, основанную на плохом знании предмета. Не знаю, кто или что побудило Вас озвучить официальную позицию следствия. Даже присяжные заседатели Калининградского суда, к выступлению перед которыми не допустили независимых экспертов НМП, заслушав результаты официальной судмедэкспертизы, не сочли эту версию убедительной и доказанной.
Не хочу комментировать данную в Вашем интервью трактовку (цитата) «профессионального и, если хотите, исторического контекста». Как человек, пришедший в медицину на 7 лет раньше Вас, из сделанного Вами исторического экскурса смею предположить, что Вы недостаточно хорошо знаете специфику работы в родильных домах и перинатальных центрах, и у Вас нет достаточного количества времени вникать в проблемы развития технологий выхаживания детей с экстремально низкой массой тела в нашей стране. В глазах людей, которые там работали и работают, Вас оправдывает то, что Вы никогда не воспринимали деятельность детских анестезиологов-реаниматологов, особенно работающих с новорожденными детьми, как зону персональной ответственности. Именно поэтому свободу, честь и достоинство врача анестезиолога-реаниматолога Сушкевич Э.С. отстаивает Российское общество неонатологов (РОН), а не возглавляемая Вами организация (ФАР). В своем интервью Вы заявили, что деятельность правового комитета ФАР по защите врачей является эффективной. От имени Этического комитета РОН я желаю Вам новых успехов на этом поприще. Отечественные врачи анестезиологи-реаниматологи, работающие в очень непростых условиях, заслуживают надежной юридической защиты. Даже если они не платят членские взносы в возглавляемую Вами организацию.
Тем не менее у меня, как у старшего по возрасту товарища, к Вам личная просьба. Когда в следующий раз Вам предложат дать публичные ответы на вопросы, выходящие за пределы Вашей компетенции, призовите, пожалуйста, на помощь экспертов НМП. Возможно, Ваша точка зрения, в том числе на доказательную базу обвинения в деле Сушкевич Э.С., после этого несколько изменится.
С уважением,
Председатель Этического комитета
Российского общества неонатологов,
д.м.н., профессор Д.Н.Дегтярев
Другие новостиАппаратные совещанияНовости отраслиНовости членов Национальной Медицинской Палаты
Эксперты: Врачи защищают жизни, а не оказывают услуги. Их труд не равен стрижке
21.03.2024
"Врачи стоят на защите наших жизней и здоровья, но никак не оказывают услуги. Их труд не должен приравниваться, например, к стрижке в парикмахерской или маникюру. Без этих услуг человек может обойтись, а вот без медицинской помощи в тяжелой ситуации - нет", - поясняет один из авторов законопроекта, депутат Госдумы Юлия Дрожжина. Но из-за таких вот словесных противоречий врачи нередко попадают под возбуждение уголовных дел.
15.03.2024
Президент Путин поручил СК РФ рассмотреть вопрос о привлечении Национальной медицинской палаты к расследованию уголовных дел против медработников. Профессиональная организация могла бы дать экспертное заключение в делах о так называемых врачебных ошибках. Президент Национальной медицинской палаты Леонид Рошаль говорит, что они с коллегами давно продвигают идею независимой экспертизы, и считает поручение президента важным шагом в этом направлении. Однако эксперты-юристы сомневаются, что такую инициативу сейчас удастся реализовать.
Нацмедпалата заявила о возможности привлекать любых специалистов к медицинским экспертизам
12.03.2024
Союз медицинского сообщества "Национальная медицинская палата" способен привлекать любых экспертов к работе, связанной с медицинскими делами. На протяжении десяти лет в организации работает центр независимой медицинской экспертизы, сообщил ТАСС президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии, президент Нацмедпалаты Леонид Рошаль.
Рошаль призвал исключить понятие "медицинская услуга"
12.03.2024
Президент Национальной медицинской палаты отметил, что эти изменения никак не ухудшают положения пациентов. Такой термин, как "медицинская услуга", необходимо исключить полностью, врачи в России оказывают медицинскую помощь. Такое мнение ТАСС высказал президент НИИ неотложной детской хирургии и травматологии, президент Национальной медицинской палаты Леонид Рошаль.
Путин поручил рассмотреть привлечение Нацмедпалаты к расследованию дел о врачебных ошибках
11.03.2024
Срок исполнения установлен до 1 июня 2024 года. Президент России Владимир Путин поручил рассмотреть целесообразность привлечения Национальной медицинской палаты к расследованию уголовных дел в отношении медиков, совершивших ошибки, сообщается на сайте Кремля.
Медики получили методичку о том, как реагировать на хамское поведение пациентов
05.02.2024
Хамское отношение пациентов к медикам в России — весьма распространенное явление. Вместо благодарности за помощь врачи и медсестры часто получают от болезных богатые порции оскорблений, нередко выраженных в нецензурной форме.
Не то чтобы терпению людей в белых халатах настал предел, но юристы твердо решили рекомендовать им не спускать ситуацию на тормозах и не давать себя в обиду. Совместно с филологами юристы крупнейшего в стране объединения медиков — Национальной медицинской палаты — проанализировали судебную практику и составили подробную методичку на тему, как действовать, если кто-то обзывается.
Роль и значение Союза «Нацмедпалата» в российском здравоохранении
02.02.2024
Выступление Президента Союза «Национальная медицинская Палата», сопредседателя Центрального штаба ОНФ Л.М.Рошаля на «Дне здоровья» на ВДНХ 2 февраля 2024 г.
Врач не обслуга. Рошаль рассказал, зачем нужно объединить всех медиков РФ
20.10.2023
Целевиков, которые не вышли на работу в то место, которое оплатило их обучение, нужно штрафовать. Медицину следует прекратить воспринимать как услугу. А врачам следует объединиться в одно сообщество. Так считает Леонид Рошаль и эксперты, принявшие участие в съезде Национальной Медицинской палаты.
IX Съезд Союза медицинского сообщества «Национальная Медицинская Палата»
19.10.2023
Его основная тема - участие профессиональных и территориальных некоммерческих медицинских организации в решении проблем российского здравоохранения. В первый день его работы представители медицинского сообщества обсудят широкий круг тем: организация работы по аккредитации врачей, разработка клинических рекомендаций и деятельность Научно-практического совета, создание и актуализация профессиональных стандартов, а также аккредитация образовательных мероприятий. Также будет проведен анализ положительных практик в деятельности членов союза «НМП».
Леонид Рошаль: Необходимо повышать юридическую грамотность врачей
19.10.2023
Основная задача Национальной медицинской палаты - поднять квалификацию всего врачебного сообщества. Чтобы каждый гражданин, который обращается к врачу, ушел удовлетворенным. Да, это не просто. Тут немало проблем. Но прежде всего нужно совершить глобальные перемены в медицинском образовании. И мы этим занимаемся.
